Какая идея смогла бы объединить всех людей на Земле? Привести их к единомыслию, к единодушию, к сотрудничеству? Задумались на одном из занятий по культурологии студенты Брестского государственного университета. Из какого ядра может вырасти живая неумираемая культура, совершенствующая человека?
Кто-то сразу стал убеждать, что это идея спасения, просматривая ее при этом в разных вариантах: и как идею спасения детей, и как идею спасения от экологической катастрофы. Кто-то сказал: это могла бы сделать идея разоружения или идея мира. Вспомнили свободу, равенство и братство. Очень интересные мысли возникли в связи с идеей любви, но тут же поднялся вопрос: а что такое любовь? Есть ли она в нашей реальности? Кто-то заметил, что путь к ней тернист и труден, и прежде чем дойдешь до любви, по дороге, как в сказках, встретишься с кознями недремлющего злого духа и бабы яги. Например, натомят голодом, а потом начнут потчевать отравленной пищей. И все это злонамеренно. Горе тому, у кого не хватит терпения и силы отказаться, и он бездумно набросится на предложенное. Тут же вспомнили о добре. Возможно, именно оно как природное ядро хранит в себе нашу оберегающую друг друга жизнеспособность, общность развития. Не забыли и о том, что “красота спасет мир” (Достоевский) или “осознание красоты спасет мир” (Рерих).
От поисков идеи перешли к размышлениям об объединяющей роли духовности, веры, универсальной церкви, государства. Возникло предложение: объединиться в каком-то деле. И тут же выпрыгнула ирония:
- В каком? Снова строить пирамиду или вавилонскую башню?
- Уже ведь строим храм Христа Спасителя!
Но общее мнение скоро серьезно и устойчиво определилось на том, что это должно быть дело жизни. Пошли уточнения: может, определит стремление к продлению жизни людей и реальные дела в этом направлении?
Тут же возражение:
- Сколько дано, столько и проживет каждый!
Возникла дискуссия:
- Но ведь можно хоть что-то сделать, хоть как-то измениться, чтобы стать здоровее и хоть немножко дольше жить!
- Что? – возразил все тот же студент.
- Ну, тебе хотя бы перестать курить!
- Знаете, как это трудно...
- Заниматься тем, что от души идет, а не тем, что заставляют делать...
Размечтались о планете как общем уютном доме и о всех людях как членах одной семьи... Кто-то вспомнил, что мы все едины в Адаме, в праотце, и предложил в этой изначальной общности осуществить поиск.
Захотелось развить эту мысль. Она оказалась родственна ядру учения Иванова, которое прорастает со всех сторон в разных природных формах, являя побеги древа жизни, хотя все еще не прояснено в нашем сознании с достаточной отчетливостью.
Духовное древо обычно проявляют дела, а результаты этих дел – плоды его. По плодам узнается всякое дерево! Не случайно говорится, что вера без дел мертва, ничего не прорастает в естество реальной жизни в таком случае, не наполняет живым дыханием... Не случайно в Библии дан совет настоящего Учителя отличать от лжеучителей по делам Его. И Иванов в “Детке” (одиннадцатый пункт) просит: “Прочитал – хорошо. Но самое главное – делай!” Призыв к делам и деланию звучит в его рукописях постоянно: “Не веришь? Не надо. Главное – делай! А получишь – поверишь!” И еще он написал: “Ваше дело – мое тело, мое дело – ваше тело!” Начнешь делать и, конечно, поверишь, потому что получишь плоды, результаты дела духа жизни, проявляющие себя в здоровье. Только трудно именно делать, оставить своеволие и по просьбе выполнять “Детку”. Именно так, делом жизни, назвал свою “науку – живую практику” Иванов. Духом жизни в природе произрастают естественные дела и формы. И Иванов просил человека, прежде всего, стараться быть не злым или добрым (как плоды с дерева познания добра и зла), а живым и естественным, значит, и не вредным в природе.
А что такое естественный человек? И как нам говорить о естестве без привычных оценок с позиций добра и зла, как нам говорить о делах вне привычного потока нашего сознания, ведущего каждого и всех к смерти? Как реализовать мысль: “Умирать научились. Теперь надо научиться жить. Жить надо, а умирать не надо!”? Как получить силы и качества другого духа, духа жизни? То есть вкусить плод с другого духовного древа, древа жизни? Библия говорит, что Бог поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к древу жизни (Бытие, гл.3, ст.24). Как заполнить время и пространство другими делами, дающими плоды жизни? Как окружить себя живым и отшелушить мертвое, ведущее к болезням, бессилию, старости и далее? Как сделать нашу культуру живой?
Естественным человеком был Адам. Причем, важно понимать различие его божественного естества до грехопадения и его человеческой природы после того, как он вкусил плод с древа в центре рая и познал добро и зло, принял в свое тело яд греха, который отвернул его дух от божественного, и они перестали быть единым дыханием. Возник вопрос, а как мы себе представляем Адама? В чем похожи на него? Что сохранили из его наследия? Как далеко ушли и чем отличаемся?
Разные мнения-“воспоминания” создали единый портрет. Причем, он не вошел в противоречие с тем, что написал Клайв Стейплз Льюис (1838-1963), профессор литературы Кембриджского университета в его мифе в духе Сократа об Адаме: “...Я не сомневаюсь, что, появись райский человек среди нас, мы бы увидели в нем дикаря, к которому нужно относиться свысока, или, на худой конец, снисходительно. Лишь двое или трое из нас, самые лучшие, вгляделись бы пристальней в неодетое, косматое, косноязычное чудище – и склонились бы перед ним...”
Конечно, Адам не был окружен, как мы, “плодами” технической цивилизации, ни в каких делах духовное древо добра и зла еще не прорастало в реальность, дух смерти не наполнял и не оформлял ее. Его сознание и тело не знали ни экономики, ни политики, ни многого другого, известного нам, они не были пропитаны ни концентратами, ни конфетами, ни тем более спиртным или сигаретами, ни духом, сотворившим все это. Он был необут, неодет, непричесан. Вполне возможно, что мы его определили б ненормальным и дурачком. Но что же все-таки разглядели б немногие из нас, появись он среди нас?
Полетели ответы:
- Доброта!
- Любовь к Еве!
Мне сразу же вспомнились рассказы ростовчанина и москвички об Иванове. Его многие видели обнаженным на улицах этих и других городов. И вот что мне сказал житель Ростова.
- Конечно, увидеть человека обнаженным среди зимы в нашем городе – это поражало. Но еще больше поражало, с каким достоинством он нес свое открытое тело среди нас, как спокойна и уверенна была его походка. Однажды пришлось быть свидетелем, как сильно пьяный милиционер подошел к нему в таком виде и стал приказывать идти с ним в участок, однако, сам он с трудом передвигался и ориентировался. Иванов выполнил его команду: подхватил как пушинку и повел туда, куда тот требовал.
А москвичка на всю жизнь запомнила следующее. Как-то лютой зимой, выйдя из дому на Арбат, она вдруг увидела перед собой человека, спокойно идущего по улице в “костюме Адама”. Она врач, и в первую секунду бросилась ему помочь, но тут же остановилась: нет, это не больной и не нищий – пролетело в голове. Прошли годы, и в трудную минуту ее жизни именно он, этот обнаженный человек, помог уже ей.
- Блаженство в нем было! – вдруг догадался кто-то. Да, человек богатый благодатью, нами может восприниматься странноватым и глупым, обеднели мы этим качеством и забываем его проявление: неземную лучистость глаз на открытом добром лице. А блаженство Адаму было свойственно в полной мере. Потому что “сколько бы любви, дружбы и влюбленности не чувствовал этот человек к своим же ближним (или к единственной ближней), как бы не относился он к животным и окружающему миру... Бог был первым и в любви его, и в мысли, и это не стоило ему никаких усилий. В совершенном циклическом движении бытие, сила и радость исходили к человеку от Бога, как Его дар, и возвращались к Богу от человека, как благоговейная любовь”. (К.Льюис).
Блаженство Адама не было глупым. Оно включало такой его божественный разум, что Адаму было поручено (он мог это сделать) назвать по имени всякую тварь. Это значит, ему были открыты все духовные и физические законы мира, многие из которых нам предстоит еще постичь. В нем была полнота знания, к которой мы сегодня только устремлены через незнание со всем нашим багажом научных институтов, библиотек и так далее. Бог может в малом по форме вместить великое, тогда как человеку свойственно часто малое выражать в великом.
Интересно...
Присмотримся и мы, вслед за теми немногими, повнимательней к Адаму. Ведь не зря древние и мудрые сетовали: “Чтобы знать, куда идешь, надо знать, откуда вышел”.
Бытие, первая книга Библии: “И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле” (Гл.1, с.26). “И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их” (Гл.1, с.27). А вот в седьмом стихе второй главы описание, как идет процесс творения: “И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою”. Наверно, что-то отдаленно похожее происходит, когда почти угасшие угли от раздувания вдруг вспыхивают ярким светом, или как что-то вспыхивает от поднесенного огня. Вспомнился образ из дневника Иванова: “Когда я вхожу в холодную воду, как спичка о коробок зажигаюсь!”
“Долгие века Господь совершенствовал животное, которое должно было стать вместилищем человеческой души и собственным Его подобием, – размышляет Льюис по этому поводу. – Он дал ему руки, способные держать, рот и горло, способные к артикуляции, и мозг, достаточно сложный, чтобы выполнять все, что относится к материальным действиям, с которыми связано разумное мышление. Вполне возможно, что это создание существовало достаточно долго, не будучи еще человеком: возможно даже, что оно уже могло делать вещи, которые современный археолог счел бы доказательством его человеческого уровня”. Вот такая велась подготовка, по мысли ученого, “праха земного” к принятию божественного света, долгая и кропотливая работа в природе над ним.
Наконец, когда исполнились сроки, пришло время осуществления божественного плана в природе. “В этот организм, – в психику его и в физиологию – вошло по воле Божьей новое сознание”. Это сознание стало править всем организмом, освещая любой его уголок, а не только один мозг, как у нас. “Человек весь был сознанием”, – пишет Льюис, и это важно осмыслить. Сегодня мы знаем о йогах, об их способности держать в повиновении физиологические функции пищеварения и кровообращения и о многом другом, что мы воспринимаем чуть ли не как чудо и как редчайшую силу. У естественного человека это было нормальным состоянием и в порядке вещей. Он обладал тем, чему нам еще предстоит учиться, формируя живую культуру органического тела, управляя им, прежде всего, а не множеством внешнего по отношению к нам или находящегося на периферии нашего сознания и жизнедеятельности – научая тело быть здоровым и долго жить. Читая в рукописях Иванова определения здоровья, находим выражения: “Здоровье – это чистое человеково тело”, “здоровье – это сознательное тело”, “здоровье – это не то, что быка за рога свалить: это правильное понятие о жизни”. Это нам еще предстоит осознать, принять в себя и измениться, если хотим жить.
У человека по образу и подобию Бога органические процессы тела “подчинялись закону воли, – пишет автор мифа об Адаме, – а не законам животной природы”. Он не утомлялся, не уставал, не впадал в наше тяжкое оцепенение, называемое сном. Его отдых был тоже сознательным: в это время он бодрствовал и наслаждался радостями. Отмирание и восстановление тканей тоже подчинялись ему. Он жил столько, сколько хотел, пока испытывал неиссякаемую жизнерадостность.
Идее практического бессмертия уделяется достаточное внимание в зарубежной науке. Рассматривается она и как тайна Адама, созданного по образу и подобию Бога. С научно-оптимистических позиций смотрел на нее известный английский ученый Дж. Бернал. Писал: “Сейчас, когда мы выросли до осознания подлинных фактов, касающихся смерти, до осознания ее связи с возрастающей бренностью более сложных организмов, мы поняли, что смерть в принципе никоим образом не неизбежна, и мы должны позаботиться о том, чтобы найти способы отсрочить или избежать ее”. Я согласна, что это самое важное для человека, и наше внимание снова в связи с этим возвращается к Адаму.
Тело, дышащее живым дыханием Бога, ставшее душою живою, наполненное сознанием, знающим Бога, бессмертное – таково наше начало в Адаме с его особой миссией.
Выполняя миссию, человек занимается деятельностью от души, усиливая ее свет и укрепляя ее. Дела, которые человек выполняет по долгу своей профессии, укрепляют, прежде всего, ту систему, которая порождает эти дела, порой в ущерб развитию души. Система и душа, профессия и миссия все еще часто противоречат друг другу. Профессионалу нужны плоды с древа познания добра и зла, душе человека – с древа жизни.
А что же такое душа?
“С позиций сегодняшнего дня душа, как и мышление, являются продуктом материальной субстанции и сами материальны”, – пишет И.С. Гусева, доктор биологических наук, профессор из Минска в сборнике “Проблемы экологии культуры и духовности” по материалам одноименной международной научно-творческой конференции в 1997 г. (стр.33). Нейрофизиолог Олег Бехметьев, изучавший физическую природу души, пришел к выводу, что душа человека не является продуктом исключительно головного мозга, а представляет собой сгусток излучений всех без исключения клеток человеческого организма, и ее деятельность проявляется не только в мышлении, но и в эмоционально-поведенческой и творческой сферах (см. материал об этом в том же сборнике). Значит, своим дыханием Бог оживил каждую клеточку тела Адама и привел его, прах прежде, в такое состояние, что тело его, подобно солнцу, стало излучать только живой дух, родственный духу сотворившего его Бога. Однако, сделав поступок, чуждый его миссии, проявивший иную волю, он ввел другие силы и качества в данное ему божественное естество, положил начало процессам разрушения собственной, а затем и всего мира, целостности, пропустил другой, отличный от животворящего, дух. Отсюда становится понятным, как в предсказаниях природа будет возвращаться к изначальному естеству не очищением водой, например, посредством потопа, как прежде, а божественным огнем, поражением чужеродного духа. Человек будет возвращаться к изначальному естеству в живом теле, об этом говорит Иванов, об этом говорят великие отцы церкви, об этом, прежде всего, свидетельствует сам Иисус Христос, воскресая в божественном живом теле, которое ученики могли видеть, пощупать руками – воспринимать нашими органами чувств.
Однако, сколько же лет жил реальный Адам?
По Библии – “жил сто тридцать лет и родил сына по подобию своему и по образу своему и нарек ему имя: Сиф. Дней Адама по рождении Им Сифа было восемьсот лет... Всех же дней жизни Адамовой было девятьсот тридцать лет” (Бытие, гл.5, с.3-5).
Адам жил девятьсот тридцать лет. (Интересно, что в общем летоисчислении каждого героя Ветхого Завета отдельно указывается возраст до первого сына – ведь именно его тело в природе заменяет тело отца, и число лет после первого сына, затем общий возраст).
Адам не выполнил свою бессмертную миссию, утратил божественное естество, оставив нам пока все еще нерешенным вопрос: каким было его тело изначально, если оно было наполнено только духом жизни и не знало ни болезней, ни старости, ни изнашивания, ни смерти. Что за бальзам, который надежнейшей крепостью оберегал его от любого возможного врага? Можем надеяться, что этот вопрос откроется, когда наши тела станут едины с бессмертной душой и не будут нуждаться в питании, в одежде, в жилом доме, никогда не будут стариться. Всем, как говорил Иванов, будет 25 лет. Будет независимая от законов природы, неумираемая во времени, пропитанная духом жизни и дышащая жизнью живая плоть, плотяное сердце. “Новое сознание было создано в Боге и покоилось в Нем” (Льюис). Покоилось, как покоится семечко в яблоке, как желток в яйце, пока еще не стал петушком и не проклюнул скорлупу.
Нам известны мумии, через тысячелетия донесшие с помощью мастерства людей останки человека, прах его. Последняя сенсационная находка: скифская принцесса из Алтая. Ее красота дошла до нас через две с половиной тысячи лет, и ее тело сохранилось до сегодняшнего дня лучше, чем тело Ленина. Многое может сделать человек! Тем более под силу бессмертному Богу обессмертить плоть, оживить прах, лишь бы мы смогли достойно принять этот дар, нести его и не уронить, способны были покоиться в Боге.
Как видим, изумительных качеств у этого, как мы склонны были, не вглядевшись сказать, “дикаря” больше, чем мы могли предположить.
Он мог жить столько, сколько хотел. В желании жить и в просьбе об этом он пил дух жизни от своего отца, возможно, как мы принимаем кружку с оживляющей водой в знойный иссушающий день. Он полностью владел всем своим. Он же владел и более низкими формами жизни. Мы и теперь, хотя и редко, встречаем людей, которым подчиняются животные. Этой силы у райского человека было очень много, и ему было дано великое назначение: быть царем всякой твари и жить в раю.
Даже только эти некоторые, замеченные при более внимательном взгляде, достоинства нашего праотца вызывают восхищение.
Пусть по оружиям и языку это блаженное создание нами воспринимается как дикарь. Пусть он не сумел бы рассказать нам о своей райской жизни, а мы не сумели бы его понять в желаемой полноте. Все это перестает быть главным и уходит на второй план. Мы понимаем уже, что как сами когда-то в детстве, когда взрослые называли нас глупыми и несмышлеными, мы знали такие высокие и чистые духовные реальности, каких потом уже не было, так и человек, много познав, приобретя навык и опыт, все-таки спустился с вершины сил, свойств и качеств, на которых находился Адам.
Райский человек легко предавал себя Богу, это было естественно и не стоило ему никаких усилий, он радостно преодолевал лишь бесконечно легкую преграду.
Но первый человек пал с этой вершины.
“Не знаю, мог ли Господь по-прежнему править человеческим организмом через человеческий дух, если этот дух взбунтовался против него” (невинность, послушание и готовность принять Божью волю исчезли из действий человека). Органы, не руководимые более волей, подпали под власть низших, биофизических законов и не были уже защищены от боли, старости и смерти...
Человек стал совсем другим. Он потерял свою особую природу.
Разумное сознание стало таким, как теперь: слабым мерцанием части мозга. Оно ушло из тела. Произошли изменения на уровне клеток. Их излучения, или испарения, как тоже говорят некоторые исследователи, стали противостоящими духу жизни, тепло внутреннего характера уменьшилось, появился холод во взаимоотношениях с другими и с окружающим миром, тело приняло смерть.
В поисках общей идеи как ядра нашей жизни, содержащего всю ее полноту и способного прорасти, выход к началам обращает внимание на сознательное независимое неумираемое тело. Об этом же говорит и учение Иванова, и его пятидесятилетний эксперимент над своим телом в наших условиях. Методом “Детка” человек готовит новое состояние тела, способное вместить сознание и волю Бога. “Не все умрем, но все изменимся”, – говорит Библия.
Конечно, преогромную роль в современной жизни играют и экономика, и политика, и научно-технический прогресс и другие проявления неорганической культуры. И кажется большим невежеством посягать на их роль ядра, аккумулирующего нашу жизнь. Но это лишь при поверхностном и сиюминутном подходе. Живая культура, культура с будущим – органическая, пронизанная духом жизни. И вся программа ее сфокусирована в теле человека, в его силах и качествах. Если все мы устремимся в этом направлении каждый через сознательную работу над своим же телом по пути бессмертия и преображения своей внутренней природы, мы сохраним жизнь (не зря древние жизнь души связывали с сохранностью тела), вернем здоровье, научимся жить сначала долго, а потом раскроем тайну Адама, и раскроем ее, прежде всего каждый в своем теле, наполнив его дыханием жизни.
Вся природа сегодня кричит о неблагополучии экологическими катастрофами, нездоровьем людей. И радикально здесь не могут помочь ни политика, ни экономика, ни другие усилия старого потока сознания с его запрограммированностью на разрушение и смерть – без решения основного для всех людей вопроса об изменении природы человека. Что бы мы ни делали, Иванов пишет: “Пронесется ветер ураганом, разметает все перед собой, и расчистит путь для новой жизни: дружной, справедливой и простой. Не посмотрит, кто одет роскошно. Не опустит рук в карман большой. Разбросает в стороны богатства – сила в том, кто голый и босой”.
Из глубин веков идет понимание бессмертия как высшей ценности человека. Согласно мифам, добиваясь его, герои Древней Греции совершали многочисленные подвиги, стремясь попасть в компанию веселых и жизнерадостных олимпийских богов. Гильгамеш проделал труднейший путь к богам за травой бессмертия и выпросил ее. Боги понимались как бессмертные люди, а люди как смертные боги. Между богами и людьми не было непреодолимой границы, они были наделены подобными качествами и постоянно вступали в общение.
Сегодня трудно быть богом и являться людям, забывшим о нем. Естественные возможности бога намного больше, чем возможности человека. Ему не нужны и чужды все наши технические ухищрения, индустриализация, ведущая в ловушку. Наверное, нечто подобное испытывает некурящий человек в комнате, прокуренной компанией до предела.
Мифология возникла не на пустом месте. Есть гипотеза о существовании на нашей планете иной цивилизации, которая может использовать неизвестные нам свойства пространства и времени и переходить из одного мира в другой.
Законы мира богов сложны современному человеку, и он, технически оснащенный, не готов их понимать. Пророчества, исходящие из этого уровня мироздания, всегда сбываются. Правда, конкретные сроки не всегда оговариваются. Вехи времени там особые. У богов кольцевое время. Это либо спиралевидные повторы ситуаций, либо результат сложения двух потоков времени, волны которых не совпадают своими гребнями и впадинами и направлены взаимоперпендикулярно. Для древних богов (бессмертных людей), знавших связь времен, возможны странствия по времени, переход в наше прошлое и будущее. Боги по нашим понятиям не подчиняются ни земной, ни звездной гравитациям. Из глубин веков в форме мифов, сказаний, сказок идет к нам живая культура: культура духа, мыслей, чувств, образов и так далее.
Куда же деться нашему живому телу от всего того, чем мы его окружили с помощью нашего малого ума и чему стали уделять главное внимание. Как нам пропитать, окружить его духом жизни? Как нам научиться творить живую культуру, стать здоровыми, жить долго и радостно, а затем вообще научиться не умирать?
Иванов учил любить свое тело, беречь как око, говорил: “Мы должны сменить свой поток жизни нашим новым рождено человеком”. Если мы все им задуманное сделаем на одном человеке – “жить мы будем, а умирать не будем”.
С аналогичных позиций строил прогноз на ближайшее время представитель зарубежной науки Д. Кинг-Хили. В своей работе “Бессмертие или самосожжение”, известной у нас с 1969 года, он пророчествует, что “проблемы долголетия и даже бессмертия станут... предметом научного исследования, а не только темой научно-фантастических произведений”. Артур Кларк, известный ученый, популяризатор науки и писатель-фантаст тоже утверждает, что будет побежден и “конечный враг – смерть. Но это потребует гигантской работы по переосмыслению мира, ведь человек давно привык к долговечности вида, а не индивида”.
Иванов, идя в этом же направлении путем своей “науки – живой практики”, в гимне “Слава жизни!” написал: “Смерть как таковую изгонит, а жизнь во славу введет!”, дал “Детку” и совет:
- “Вся сила, сыночек, в поступках разумных,
- Сознательных, смелых, для жизни всем нужных!”
И лучше его никто не сказал. Он проторил путь, который всех объединит, приведет к здоровью и долгой жизни...